Бархатное небо,
королевское синее,
мягко сливалось
с таким же 
вечерним морем.
По бархату 
старинные фонари 
вышивали золотом
узор узких улиц
с памятью 
сотен лет.
Днём дождь смыл
с гор 
пыль и тоску,
и в этой чистоте 
магу открылось неявное:
оказывается, 
хвоя цветет
пушистыми метелками,
которые пахнут мимозой
и, конечно, хвоей.
Так бывает.
Но и этого было мало
таинственному миру,
и он порывами набрасывал 
волнующий запах
моря.
И невозможно было надышаться,
И невозможно было
не любить
всё вообще.

У мага был выбор:
вдохнуть это зелье
из ароматов
и упасть в обморок
от чистого восторга
ощущений,
или писать песни
на итальянском,
да хоть на каком-то,
да хоть стихи.

Маг сел куда-то.
Море говорило у ног,
на границе земли и моря
переливались огнями
другие земли.
Маг закрыл глаза
и окунулся в открывшееся.
и выбрал стихи.

11/04/2019